Друг и доверенное лицо Долорес - журналист газеты Independent Барри Иган (тот самый, которому она давала интервью в прошлом году насчет сексуального насилия в детстве) побеседовал с солисткой The Cranberries о произошедшем на борту самолета Aer Lingus.
Статья и интервью переведены полностью. Фотка новая, она прилагалась к статье.
«Люди смотрят на тебя и видят лишь продукт. Они видят не душу, а пустую дыру». Барри Иган побеседовал с Долорес О'РиорданДолорес О'Риордан поведала Барри Игану свою версию того, что произошло на борту самолета, о том, как она рассталась со своим мужем Доном, а также о том, как она помогает людям своей музыкой.Арест Долорес О'Риордан после того, как она предположительно ударила головой полицейского и плюнула в него на борту рейса EI110 из Нью-Йорка в аэропорт Шэннон в прошлый понедельник мог стать лучшим событием, что когда-либо происходило в жизни проблемной звезды. Как сказали мне обеспокоенные члены ее семьи, это означает, что она наконец-то может получить помощь, в которой так отчаянно нуждается.
Для них не имеет значения, что она — знаменитая рок-звезда. Все, что их волнует: ей совершенно точно нужна помощь.
У Долорес было диагностировано биполярное расстройство. Она развелась со своим мужем Доном Бертоном в середине сентября и жила в Нью-Йорке, вначале в отеле на Юнион-сквер, а затем в небоскребе Трамп-тауэр. У нее не было нормального сна уже два месяца, и ее настроение в лучшем случае непредсказуемо.
Все вокруг Долорес хотят, чтобы она покинула этот мрак, окутавший ее жизнь – только вот, по правде говоря, в этом мраке она провела почти всю свою жизнь. Ее насиловали с восьмилетнего возраста на протяжении четырех лет. Жертва сексуального насилия навсегда остается жертвой сексуального насилия.
Долорес, которую я бы назвал своим другом, позвонила мне в пятницу утром и сказала, что хочет поговорить. Она продиктовала мне адрес, откуда звонила. В 3:50 дня взъерошенная Долорес открыла мне двери частного дома в уединенной части деревни Адар, что расположена в графстве Лимерик.
На столе лежит Библия, раскрытые страницы которой заложены фонариком. Возле камина – фотография папы Иоанна Павла. Эфирные масла и благовония выстроены в строгие ряды вместе со свечами на столе.
«Моя жизнь потеряла контроль, – говорит мне Долорес. – Поэтому я выстраиваю свечи, чтобы вернуть ощущение контроля».
На тарелках лежат недоеденные креветки.
«Я толкаю пищу в рот, чтобы снова не случилась анорексия и тому подобное», – Долорес выглядит пугающе худой. Она пьет вино и кажется взволнованной.
Мне ее очень жаль. Мне грустно на нее смотреть. Я спрашиваю у нее несколько раз: уверенна ли она, что хочет поговорить? Долорес твердо настроена на разговор.
Это ее первое публичное интервью после инцидента в понедельник, и Долорес вспоминает следующее:
«По-видимому, в камеру зашла моя мама. Я этого не помню. Я словно превратилась в черепаху. Я укутала себя, забилась под одеяло».
Я спрашиваю у нее: это правда, что она пела в камере?
«Я пела в камере. Я молилась. Я медитировала, потому что замерзла. Я была вся синюшная. Посмотри на меня!» – Долорес поднимает свою кофту и закатывает штаны, чтобы показать мне синяки на спине, руках и ногах.
Долорес говорит, что надела в самолете маску, потому что в Нью-Йорке ее преследовали «сталкеры». Она вспоминает Джона Леннона, которого убил сталкер в Нью-Йорке.
Я спрашиваю у нее о том, что случилось на борту самолета.
«Это был страшный стресс. Я не привыкла находиться в такой толпе. Вот, что произошло: люди стали меня пугать. Я хотела спрятаться в углу и говорила им: «Пожалуйста, не трогайте меня». Они сказали мне: «Ты что, думаешь, что ты особенная?» Я ответила: «Вы знаете, кто я такая. Вы знаете, что я солистка The Cranberries”».
Долорес говорит, что хотела бы воспользоваться возможностью и извиниться перед стюардессой авиакомпании Aer Lingus, Кармел Койн, чью стопу она поранила на борту самолета.
«Кармел очень милая. Я знаю Кармел много лет с тех пор, как летала туда-обратно через Атлантику с маленькими детишками в колясках. Она мне правда нравится. И она действительно знает, что произошедшее было случайностью с моими металлическими ботинками. На борту были ужасные вдрызг пьяные люди, которые на меня орали. Я попятилась и случайно наступила на ее ногу, все равно что ребенок на детской площадке. Мне очень жаль, Кармел. Ты знаешь, что я люблю тебя, и если я могу чем-то тебе помочь, я буду рядом с тобой».
Долорес настаивает на том, что не была пьяной. «Я выпила два бокала вина с едой. Я съела обед: курицу, немного риса с овощами и сыром, а затем выпила бокал портвейна. И собиралась поспать. Таков был план. Но я не могла оставаться на месте, потому что эти люди шумели и орали на меня. Мне все равно, что подумают обо мне другие».
На прошлой неделе мама Долорес, Эйлин, сообщила, что ее дочь находится в «ранимом» состоянии с того момента, как рассталась со своим мужем Доном Бертоном, с которым прожила 20 лет.
Долорес говорит, что ее брак с Доном расторгнут. (Это было подтверждено и одним из членов семьи Долорес.)
«Юридически мы развелись. Все подписано на бумагах. Так что юридически я мать-одиночка, – рассказывает Долорес. – Все стало черно-белым. И у тебя есть всего одна жизнь. Нельзя находиться в ситуации, где ты несчастлива. Вот так все просто. Я не могу сказать ничего плохого про него. Мы провели вместе 21 хороший год. В конечном итоге все пришло к тому, что ничего хорошего больше не осталось. Время двигаться дальше. Я чувствую, как будто мне снова двадцать один. Я чувствую, как будто это моя вторая жизнь».
Мне и семье Долорес совершенно очевидно, что ей нужно найти помощь, но Долорес может быть упрямой.
«Нет, я в порядке, – настаивает она. – Не волнуйся. Все супер. Это моя жизнь. Я проживу ее так, как захочу. Я просто блокирую своих демонов. Я пою. Я блокирую их. Я вымещаю свою боль в музыке. Я рисую. Я снимаю свои собственные видео. Я сама их режиссирую. И никто больше не режиссирует мною. Я сама отвечаю за свою судьбу. Люди смотрят на меня и видят продукт. Они не видят душу. Они видят пустую дыру».
Я спрашиваю у нее, обратится ли она к специалисту за помощью.
«Конечно, я и есть помощь. Разве я не помогаю миру? Разве я не излечиваю миллиарды людей по всему миру? – говорит Долорес, имея в виду свое пение. – Я думаю, в определенный момент жизни ты просто перестаешь чувствовать боль. Ты не чувствуешь ее. Ты можешь только петь как пташка и исцелять людей».
Но ты не можешь исцелить себя.
«Нет, ты никогда не найдешь мира в этом мире, но все нормально, потому что когда мой отец отошел на небеса, он теперь гораздо лучше присматривает за мной, чем когда был жив. Он все время со мной».
Источник:
http://www.independent.ie/entertainment/mu...n-30748193.html